По следам знакомых героев - Страница 53

К оглавлению

53

Путешествие одиннадцатое,
В котором Онегин соглашается выстрелить в воздух

— Ну что, Уотсон? Осуществили вы свое намерение? Перечитали заново шестую главу «Евгения Онегина»? — спросил Холмс.

— Я пошел гораздо дальше, друг мой, — самодовольно усмехнулся Уотсон. — Перечитал заново весь роман.

— И к какому же выводу вы пришли?

— Вы знаете, Холмс, чем больше я об этом думаю, — признался Уотсон, — тем для меня все очевиднее, что Онегин и в самом деле не такая симпатичная личность, как это мне сперва показалось. Этот унылый тип, наш давешний гость, — я имею в виду Беликова, — в сущности, прав. А ваш Онегин просто подлец!

— Вот те на! Здорово же, однако, вас кидает из одной крайности в другую.

— Да, да, подлец! И не защищайте его! — горячился Уотсон. Потому что, будь он человеком порядочным, он ни за что не стал бы стрелять в Ленского. Если уж не нашел в себе силы отказаться от дуэли, мог бы в конце концов мимо выстрелить… — И тут Уотсона вдруг осенило: — Послушайте, Холмс! — воскликнул он. — А что, если нам…

— Последовать примеру Беликова, и попробовать слегка подправить Пушкина? — насмешливо спросил Холмс.

— Да нет, — махнул рукой Уотсон. — Я ведь не Беликов. Я предлагаю поступить иначе. Что, если нам встретиться с Онегиным и попробовать поговорить с ним?

— Уговорить его извиниться перед Ленским?

— Нет, Холмс, нет! Я не так наивен. Извиняться он не станет, это я понимаю не хуже, чем вы. А вот подсказать ему, чтобы он мимо выстрелил… А? Если в нем осталась хоть капля порядочности, он не посмеет отказаться.

— Ну что ж, попробуйте, — пожал плечами Холмс. — Я не против. Только я бы на вашем месте не особенно полагался на силу своего красноречия. Послушайтесь моего совета, не пренебрегайте услугами нашей машины…

Будь Уотсон чуть внимательнее, он бы наверняка заметил насмешку, блеснувшую в глазах его друга. Но он был так увлечен своей идеей, что ему было не до выражения лица Холмса. Он сел за пульт и, быстро произведя настройку, решительно повернул рычаг произвольного изменения сюжета.

На этот раз Онегин не кутался в шарф, и зонтика при нем тоже не было. Быстрым, уверенным шагом он вышел на крыльцо и направился к саням, где уже сидел француз Гильо, держа на коленях длинный полированный ящик с пистолетами Лепажа.

— Мсье Онегин! — окликнул его Уотсон. — Извольте обождать самую малость. У нас к вам разговор чрезвычайной важности.

Онегин, пожав плечами, холодно ответил:


— Простите, сударь, мне пора
Давно уж ехать со двора.

— Да, я знаю, — сказал Уотсон. — У вас дуэль. Именно об этом я и хочу с вами поговорить. Неужели у вас рука не дрогнет выстрелить в Ленского?

Онегин усмехнулся:


— Ну что ж, обсудим хладнокровно.
Уж не хотите ль предложить
Вы нам оружие сложить
И разойтиться полюбовно?

— Ах, это было бы так прекрасно! — воскликнул Уотсон.

Ироническая усмешка на лице Онегина погасла. Он грустно покачал головой.


— Уж поздно. Время улетело…
Теперь, к тому же, в это дело
Вмешался старый дуэлист.
Он зол, он сплетник, он речист…

Он, видимо, хотел сказать что-то еще, но Уотсон прервал его.

— Да, да, я знаю, — быстро заговорил он. — Общественное мненье… Дойдет до губернатора, до предводителя дворянства… Как бы чего не вышло… Я не сомневался, что вы так ответите. Но есть другой, гораздо более простой способ выйти с честью из этой скверной истории. Если у вас осталась хоть капля совести, вы не должны стрелять в своего друга. Выстрелите нарочно мимо!

Холмс и виду не подал, что не верит в затею Уотсона. Он даже слегка кивнул Онегину, давая понять, что предложение выстрелить в воздух исходит и от него тоже.

Уотсон, затаив дыхание, ждал с таким выражением лица, словно от ответа Онегина зависела вся его жизнь. «Неужели откажется?» — с отчаянием подумал он.

Но Онегину это неожиданное предложение как будто пришлось по душе. Мало того, оно привело его в восторг. Лицо его просветлело. Он заговорил так горячо, так страстно, словно это был не холодный, во всем разочаровавшийся «москвич в Гарольдовом плаще», а пылкий, восторженный Владимир Ленский:


— Спасибо, милые друзья!
С моей души вы сняли камень.
Пойду теперь спокойно я
К барьеру твердыми шагами.
Пусть Ленский, дружбою храним,
Из боя выйдет невредимо.
Его прощаю я. Бог с ним!
Все решено: стреляю мимо!


Холмс коснулся кнопки дистанционного управления, и в тот же миг все исчезло. Исчез Онегин, исчезли легкие санки, в которых, закутавшись медвежьей шкурой, сидел молчаливый Гильо. И только яркий — с мороза — румянец на щеках Уотсона да не успевшая растаять снежинка на его рукаве свидетельствовали, что вышеописанная сцена имела место в действительности, а не приснилась ему, пока он мирно дремал у пылающего камина.

— Ну? Что скажете, Холмс? — победно воскликнул он. — А вы сомневались!.. Признайтесь, ведь вы не верили, что это получится? А получилось! Еще как получилось! Честно говоря, я и сам-то не рассчитывал, что Онегин так быстро согласится.

— Погодите радоваться, Уотсон, — охладил его Холмс. — Дело, насколько я понимаю, еще не кончено.

— Вы что же, думаете, Онегин обманет? Не станет стрелять мимо? — спросил Уотсон.

— Да нет, — пожал плечами Холмс. — Просто я всегда стараюсь придерживаться старой доброй истины: лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Поехали!

53